Андрухович на очах перетворився на експонат. Жовч “нашего городка”

“Адрианович” – это моя опечатка по Фрейду, имея намерение написать “Андрухович”, я, вероятно, вспомнил либо про партию “Свобода” и ее Юрия Адриановича Михальчишина, либо про сына Челентано – Джакомо)

Почитай и эту статью Олега Тудана про Федирко (фрагмент):
“… в таком возрасте уже положено быть причисленным к сонму великих художников. Первой громкой попыткой заявить о себе была внезапно распространенная новость о том, что Федирко якобы нашел на одном из чердаков Черновцов полотно, принадлежащее перу самого Малевича. Новость была громкой, как хлопушка, но так же быстро и затихла – многие специалисты откровенно посмеялись над художником (хотя он сам до сих пор уверен в своей догадке насчет авторства картины). Тогда Анатолий Федирко пошел другим, более простым путем к славе.
Так сложилось, что за последние десять лет наше общество ввиду постоянных трясок и лихорадок стало чрезмерно, даже болезненно политизированным. Наверное, только в таком обществе достаточно женится на дочери премьер-министра, чтобы безо всяких усилий превратится из посредственного музыканта в рок-звезду национального масштаба. Только в таком обществе человек искусства, взявшийся препарировать образы самых рейтинговых политиков, вооружившись при этом громоздкими словесными единицами вроде «создания инсталляций», «энвайронментов» и «перформансов» может быстро стать актуальным и популярным. Поэтому неважно, какое место выбирает для своих инсталляций Анатолий Федирко – будь то глиняный карьер, заброшенный заводской цех либо столичная галерея – везде витает дух творческого паразитизма на чужих, более харизматичных и сильных образах.
Йозеф Бойс, чьим духовным сыном себя считает Анатолий, использовал в своих работах такие трудно поддающиеся модификации материалы, как мед, войлок, даже жир. Что касается технической стороны работ черновицкого художника, то создается впечатление, что для Федирко выраженная в своей работе мысль намного важнее физического воплощения. Другими словами – можно продвинуть откровенную халтуру, вдохнув в нее высокий смысл. Детские куклы, облаченные в деловой костюм, характерную косу вокруг головы и положенные в гроб – это все хорошо сошло бы для интерьера питейного заведения, где собираются пиарщики среднего пошиба, но до постмодерна это явно недотягивает. Хотя вполне возможно, что художник Федирко испытывает банальную нехватку подручных материалов, не желая в этом признаваться.
С другой стороны, налицо нехватка того самого высокого смысла – коллаж с Януковичем-Зевсом (или Зевсом-Януковичем?), также представленный в галерее «Soviart», бьет наповал откровенной аллегорией. Зато сквозящие дыры в концепте своих работ Анатолий с лихвой компенсирует пафосными заявлениями в адрес себя: «…Як постмодерніст, я не лише…», «Мені як художникові важливо…».
Ценность любого произведения искусства, вне сомнения, определяется временем. Вполне возможно, что порезанные «под колбасу» акулы и сгнившие коровьи головы Демиена Херста через пятьдесят лет будут считаться подделкой под поп-культуру, а Энди Уорхолл – жалким мошенником. Но точно это будет известно по прошествию достаточно большого отрезка времени. Зато результаты творчества Анатолия Федирка, всерьез считающего себя постмодернистом, актуальны только в контексте того политического компота, который мы, к несчастью, имеем сегодня”.