Любко Дереш: якщо багато говорити про війну, вона може початися і тут(вечірній Таймс)

Любко Дереш – відомий письменник з Галичини видав свій перший роман у 16 років. І став одразу  популярним. Cьогодні авторові 31 рік. Про те, як він бачить ситуацію в Україні, він розповів виданню Інсайдер. Вражає, що це перша, мабуть людина, на яку, судячи з усього, не впливають політичні гасла , шаленство ЗМІ і біснування соцмереж.   І в той же час має чітку визначену позицію. Це варто овацій, це варто поваги, це варто подиву.  Текст розмови з Любко Дерешем(мовою оригіналу). Для вузького кола:

– Как вы считаете, в Украине или России писатель вообще может как-то влиять на события в стране, в частности, на политику?

– Может. Но вопрос в другом – должен ли он это делать и что из этого следует.

Лично для себя я вижу опасность в том, чтобы комментировать какие-то политические события. Если ты писатель – ты играешь в большой матч, а все твое творчество – это забивание голов в одни и те же ворота. А “играть в политику” – значит разменивать тот большой матч на какие-то мелкие и кратковременные.

Для эффективных решений политических вопросов существуют политики, а писательство скорее укрепляет твое ценностное и мотивационное сознание. Каждый человек волен принимать или не принимать участие в политических событиях, но как по мне, писатель не должен лезть в политику.

– А кто из украинских или российских писателей действительно адекватно (!) влияет на события в стране? Такие вообще есть?

– Виктор Пелевин абсолютно адекватно влияет на эти процессы. Несмотря на то количество злобы и ненависти вокруг его имени, более адекватной оценки конструкции мира в языковом и медийном плане просто не существует.

– Все же много культурных деятелей активно высказывают свою позицию. Вот совсем недавно тех, кто поддержал Украину в конфликте с Россией “увенчали” на полу в московском туалете… Как вам такая “ответка” за гражданскую позицию?

– Все, что касается унижения личности, как таковой, меня отталкивает. После “майдановских” событий появились какие-то оскорбительные надписи по отношению к русскому языку и россиянам – это не то, как должны решаться вопросы.

Или та же агрессия по отношению к отдельным личностям – не так должен себя вести цивилизованный человек.

– Не так давно ваша коллега украинская писательница Ирена Карпа была одной из активисток кампании “Не дай русскому”. Как вам такие методы?

– Это личная история Ирены, ее личное виденье. Я уважаю ее позицию.

Даже несмотря на то, что я не принимал участия в “майдановских” событиях, я уважаю тех людей, которые вышли на протест.

Тот мир, который я хотел бы построить, – это мир уважения к личности. Мы не можем переорать этот мир одним оралом и заставить ходить всех под одну линейку. В этом мире всегда будут разные люди, иногда они даже будут занимать агрессивную позицию по отношению к тебе. Но мой личный выбор – сохранять уважение к другому человеку.

Я принимаю позицию “старших богов” украинской литературы – Оксаны Забужко, Юрия Андруховича, Андрея Куркова, Юрия Винничука и т.д. Также как и “младших” – Сергея Жадана, Ирены Карпы, Катерины Бабкиной, которые понемногу входят в этот пантеон. Они занимают активную социально-политическую позицию. Я это не оцениваю, а только лишь принимаю. Но в мои планы виденья, построения мира и общества, входит занятие других позиций, более гуманистических. То есть созидательной позиции.

– А почему вы не принимали участия в Майдане этой зимой? Вы полностью аполитичны или просто не поддерживали идеи?

– Мне чужда идея социальных революций как таковых. В отношении социума мне больше нравится идея эволюции. Революция – это прыжок через несколько ступенек или даже несколько десятков. Но этот прыжок всегда делает только небольшая часть общества. Вопрос в том, что делать с остальной. Они все равно должны пройти все ступеньки, шаг за шагом.

Тоже касается и людей, которые “перепрыгнули”. В некоторых аспектах это, возможно, прыжок, но в этическом мироощущении, в экономическом плане, в быту ты все равно должен покрыть все расстояние, пройти все ступеньки.

Узел всегда можно разрубить одним движением, но нужно понимать, что от этого проблема не исчезает. Ведь она не только в политиках, которые при власти, а также и в людях, которые помогали тем политикам прийти к власти и поддерживали их довольно долгое время.

– Можете ли вы тогда назвать Майдан ошибкой?

– В отношении истории понятие ошибки не существует. История – это то, что случается. И по поводу этого не должно быть горечи так же, как не должно ее быть в отношении своих личных ошибок.

В какой-то момент ты понимаешь: то, что ты раньше считал своей ошибкой, просто оказывается ступенькой в твоем развитии. История – это набор уроков, и для большинства украинцев уроки Майдана были жизненно необходимы.

– В 2004 году вам было двадцать лет. Принимали ли вы тогда участие в Оранжевой революции?

– Да. В то время у меня было понимание, что это нужно. Как-то вечером мы с друзьями сели на автобус и приехали в Киев. Потом присоединились даже мои родители. Тогда я понимал, что мне нужно включаться в этот процесс. А сейчас у меня какое-то другое понимание себя и мира.

– Чем вы объясняете такую разницу во взглядах?

– Я придерживаюсь той стратегии, что сначала нужно понять, куда и зачем, и только тогда уже двигаться. Если ты достигаешь чего-то, но не понимаешь, зачем оно тебе, то в результате можешь получить разочарование.

Поэтому в данной ситуации (киевских событий зимы 2013-2014 годов, – ред.) мне важно было содержание, ибо это могло повторить события 2004-го, когда не было понимания того, какая страна должна была родиться.

Застой в политике в какой-то мере был отображением того, что происходило внутри людей, но точно не наоборот. Не политика была причиной застоя как такового.

В Украине скопилось очень большое количество инновационных технологий, которые не могли быть имплементированы в жизнь, потому что само общество не было готово их принять.

Не потому, что политики сами по себе ретроградны, а потому что они вышли из общества, которое жило такими ценностями и устремлениями.

– Несмотря на события в стране, не могу сказать, что люди живут только войной. Хотя в последнее время было много критики в адрес культурных событий, которые продолжают проводиться. Мол, пир во время чумы. Каково место культуры во времена войны? Нужна она или нет?

– Думаю, здесь двух ответов не существует. Культура нужна в любое время. О войне сейчас все говорят – ленты новостей, телевиденье, Facebook. Но, как по мне, об этом нужно меньше говорить. Хочешь помочь – можешь поехать в зону АТО или организовать помощь для беженцев и т.д. А если о ней просто много говорить, то она может начаться и тут.

Это большое давление на психику, искушение оправдать себя в ситуации войны. Но страна живет благодаря тому, что те жизненные процессы, которые в ней есть, продолжаются.

– А вы бы сами пошли воевать на фронт?

– Нет, конечно.

– Почему?

– Потому что у каждого своя война. Моя эффективность на фронте – минус один. А моя эффективность, например, в культурном поле – плюс сто.

Общество приходит в порядок только тогда, когда каждый его член обретает свое место. Мне кажется, много недопониманий в сложившейся ситуации именно потому, что люди не понимают своей природы, того, к чему они предрасположены.

Благосостояние общества состоит из благосостояния каждого отдельно взятого человека. А его благосостояние возможно только тогда, когда человек понимает себя и то, где он будет полезным.

– Вы много говорите о том, что человек должен понять себя и то, чем он хочет заниматься. Но… как это сделать?

– Общество навязывает нам идеал той или иной профессии. В разное время это были юристы, экономисты или программисты. И все дети поголовно идут получать эту профессию. Они боятся, что если станут, например, плотником, медиком или писателем, они будут лишены возможности нормального заработка.

Для того, чтобы понять себя, нужно преодолеть тот шизофренический стиль жизни, который нам навязывает общество. Тот стиль, где люди становятся трудоголиками, когда целый год ели сводят концы с концами, чтобы потом “ворваться” на неделю в какой-нибудь египетский курорт и потратить там все свои сбережения, а потом опять вернуться в эту убийственную гонку. Или покупать технические новинки, модную одежду, или брать сумасшедшие кредиты на удовлетворение не своих желаний.

Если ты занимаешься своим делом, тебе не нужно будет тратить на работу круглые сутки. Ты уже эффективен. И ты начинаешь понимать, где ты настоящий, а где чужое, принесенное извне.

– Последний ваш большой перерыв между книгами был, наверное, пять лет. Чем он был вызван?

– Во-первых, я довольно рано начал писать – в 16 лет уже начали выходить мои книги. А к пятой книге – роману “Немного тьмы” – я почувствовал, что у меня появилась усталость от этого и чувство некой однообразности.

Я понял, что теряю себя в этом процессе, теряю понимание того, для кого я все это пишу и что я хочу вкладывать в это. Поэтому пять лет пошли на то, чтобы я попробовал себя в каких-то других профессиях.

Я вел небольшую передачу на телевидении, был редактором журнала, получил образование психотехнолога, пробовал себя в роли инструктора психотехник, водил экскурсии в Индию. В конце-концов этот кризис закончился тем, что я уехал на год в Южный Синай в Египет, где закончил книгу “Голова Якова”. Это позволило мне писать дальше.

– Вы много путешествовали. Было ли у вас желание уехать из Украины навсегда?

– Когда я уехал на Синай, у меня было категорическое желание не возвращаться. В моей самой новой книге есть повесть, которая называется “И да не вернется пес на блевотину свою”. Это парафраз из Евангелие.

И как раз образ себя, который возвращается на свои старые привычки, как пес на блевотину, у меня возник именно тогда, когда я поехал в Египет. Я понял, что если сейчас я поеду назад в Украину, то вернусь к тем самым неразрешенным вопросам, проблемам и т.д. Я понял, что нуждаюсь в смерти – в умирании всего старого. Это настроение неожиданно взяло верх и превратилось в желание остаться в Египте.

– Хорошо. А что же тогда заставило вас вернуться?

– Опять-таки творчество. Яд, который накопился, должен был излиться. Он вылился, и когда пошла чистая вода, я понял, что с Украиной у меня много общего. Мне есть, что рассказать украинцам, есть чем поделиться…

– Возможно, вы хотели, чтобы я задала вам какой-то вопрос, но я этого не сделала?

– Культура необходима не для того, чтобы разъединять людей, клеймить, а для того, чтобы устанавливать связи и мосты. А мосты нужны для того, чтобы ходить друг другу в гости…

Цілий текст на Інсайдер ua