ЛИФТ В….(нічний Таймс)

Наконец-то начал сходить с ума.  Уж не знал, как дождаться. 

Быть в уме утомительно, требует напряжения. 

 Быть благоразумным и разделять, так сказать, общие ценности – трудно на самом деле. 

С возрастом, когда энергии становится меньше, с ума надо обязательно сходить. Хотя бы на время. А лучше сразу и навсегда. Зачем себя мучить? Делать вид, будто и вправду интересует тебя это мельтешение,  шустрое передвижение событий, людей, страстей и мордастей. 

 Как много ожидаемых мыслей приходит людям в голову в течение жизни. Но нравятся  не они, не этот мозговой коктейль благонамеренного потребителя и патриота.  Нравятся те мысли, которые всплывают из бездн, как пойманные глубоководные рыбы. 

Хочется, чтобы мысли приходили из бездн. И тут – наверху – были бы похожи на глубоководных диковинных рыб.  Ты бы брал их за плавники, рассматривал, как они фосфоресцируют, и странная их красота пугала бы с непривычки. 

Миллионы волнует: кто будет Президентом. Значит, самое время не думать об этом. Значит надо об этом обязательно забыть. А думать, к примеру,  о том: существуют ли ангелы, и можно ли с ними поговорить?

Или,

О Том – как вспомнить свое бытие до рождения? Отправиться в бесконечное путешествие внутри своей вселенной. Стереть смыслы в кровь, как бродяга стирает ноги.

И все это для того,

чтобы даже не увидеть Вечность, а  просто ощутить ее аромат. Но аромат вечности хуже опиума. Раз вдохнув, ничто другое уже не привлекает по-настоящему. И это подлинно неизлечимо. Безнадежно неизлечимо.

Мне нравилось мысль о бесконечных перерождениях. Только забвение  скрывает от нас прошлые жизни. Прошлые смыслы. Разве день и ночь, сон и бодрствование не прозрачно намекают нам о том, как обстоят дела. Мысли о многоразовой жизни. И вот, обкраденный вечным забвением ты возвращаешь себе те миллионы жизней, которые были до этого.

Я начал каждый день вспоминать свое детство, стараясь подбираться, как можно раньше к дате рождения. Думая,  вдруг в какой-то момент пробьет. И вспомнишь и то, что было до…него. Я начал наивно, подбираясь хронологически. Пять лет, четыре, три. Днем на это не было времени. Это были полчаса перед сном. Удивительные полчаса перед сном, когда ты вдруг обнаруживаешь не только, что забыл прошлые жизни, но и нынешняя полна зияющих пустот. Попробуйте вспомнить день за днем, что было год назад, а тридцать?

Куда пропадают эти драгоценные мгновения, которые казалось бы так дороги нам? А потом. Если быть настойчивым. Потом начинается маленькие открытия. Например, что память многоэтажна. Есть воспоминания, которые как бы  всегда с тобой. Это такой набор. У стариков это особенно заметно. Они крутят их как пластинку.  Это воспоминания  поверхности. Но если ты вспоминаешь свою жизнь каждый день. С усилием, отметая то, что уже было, то вдруг начинают всплывать более нижние слои. И если ты продолжаешь настаивать, через месяц –два их (воспоминаний) приходит огромное множество, причем самых неожиданных.  Забытая, казалось, жизнь начинает выстраиваться. И ты начинаешь понимать смысл этой многоэтажности памяти. Она держит на поверхности то, чему ты соответствуешь. Ты помнишь-то, что почему-то хочешь помнить.  И удивительно, что меняя воспоминания, ты меняешь себя. Можешь вспоминать обиды. А можешь победы. И обиды погружаются как бы- в глубину. Ты выбираешь. Изменение личной истории меняет сильнее, чем изменение мыслей. Тут  политики правы.

Воспоминания неожиданно освежают жизнь. Ты начинаешь понимать сколько поворотов в ней могло бы быть. Измени только чуть акценты. Осознаешь, как складываются судьбы, как ты выбираешь события, которые ведут тебя. Как нанизываешь их на нить своего смысла. И отметаешь ненужное. То, что могло бы значить очень много. Но для других.

 И вот копаешь все глубже-глубже. Тебе уже неприятно это усилие. Оно мучает тебя. Вспоминать трудно и раздражительно.  И через два-три месяца тебе начинают сниться странные сны.  Мне хотелось бы рассказать про один из этих снов..

Снится будто опять тебе восемь лет, и ты приходишь после школы в старый брошенный дом, заходишь в открытый лифт и мечтаешь, чтобы он поехал вверх. Старый лифт с решетками. Но в доме нет электричества, воды и жильцов. В лифте мусор и луковая шелуха. Каждый день после школы ты приходишь в этот заброшенный дом. И стоишь в этом лифте. И однажды. Да. Однажды. Ты нажимаешь на кнопку и лифт, как был, с открытыми решетками, начинает медленно двигаться на верхний этаж. И ты потрясен. Меняются лестничные площадки и куски стены. Доезжаешь до верха и понимаешь, что вот исполнилось мечта.  Стоишь, глядя на бушующую осень внизу  во дворе. Так пронзительно. И немного страшно.

 И вот, когда проснулся, то я вдруг понял удивительную вещь про свою память. Я всю жизнь думал, что этот дом был. Я помнил его в деталях. Я знаю его адрес неподалеку от места, где сейчас живу. И впервые в жизни я осознал, что этого дома с лифтом  там нет. И никогда не было. Просто никогда не думал об этом. И ты вдруг обнаруживаешь странный карман памяти. Память о том, чего не было.  В это кармане памяти есть дом, которого нет, лифт, едущий никуда, и мальчик, которого ты не узнаешь). И это-то воспоминание оказывается самым терпким, самым милым и родным. 

Из каких бездн оно пришло. Мое ли оно? И ты начинаешь думать, как странно, что воспоминания такая личная вещь. Неплохо вспомнить за других, то что они забыли. Прекрасные воспоминания витают вокруг.

 Как все таки правильно сойти с ума. Хотя бы на полчаса перед сном))))

 Сергей Воронцов